Джером Ротенберг (Jerome Rothenberg, b. 1931) from Triptych and other poems:
Из книги «Триптих» и другие стихотворения (Артикуляция № 15, 2021):
https://articulationproject.net/11450
Джером Ротенберг родился в 1931 в Нью-Йорке в семье еврейских эмигрантов из Польши. В своей книге стихов Польша 1931 (1974), в последствии вошедшей в книгу «Триптих» (Triptych, New York: New Directions, 2007), Ротенберг представил Польшу глазами родителей и родственников, погибших впоследствии во время Катастрофы. Выдающийся поэт и переводчик (один из первых переводчиков Пауля Целана и Гюнтера Грасса), переводчик с испанского и многих других языков (Лорка, Пикассо и Витезслав Незвал) и собиратель фольклора индейцев, участник многих экспедиций, которые впоследствии были собраны в книге «Сотрясая Тыкву», традиционная поэзия индейцев Северной Америки (Shaking the Pumpkin, Traditional Poetry of the Indian North Americans, Revised edition. New York: Alfred Van Der Marck Editions, 1986), Джером Ротенберг, литературовед, впервые выдвинувший теорию этнопоэтики, впоследствии издал совместно с Джорджем Квашей «Антологию американской поэзии с до-Колумбовых времен до наших дней» (America a Prophecy: A New Reading of American Poetry from Pre—Columbian Times to the Present (1973, 2012, co-edited with George Quasha) а совместно с женой Дианой Ротенберг издал литературоведческий труд «Симпозиум в целом: Размышления об этнопоэтике» ( Symposium of the Whole: A Range of Discourse Toward An Ethnopoetics (1983, co-edited with Diane Rothenberg). В прошлом профессор университета штата Нью-Йорк в Бингемптоне, Ротенберг впоследствии до своего выхода на пенсию был профессором литературы и визуального искусства в университете Калифорнии в Сан-Диего. Совместно с Пьером Джори, Ротенберг составил внушительную двухтомную антологию мировой поэзии «Стихи тысячелетия» (Poems for the Millennium: The University of California Book of Modern and Postmodern Poetry, 1995, 1998, together with Pierre Joris).
Ротенберг известен также своим вкладом в сюрреалистическую поэзию, поэзию Дада (книга «Струна ДАДА», That Dada Strain, 1983), выдвинул также теорию поэзии Перформанса, и является предтечей Поэзии Языка (L=A=N=G=U=A=G=E). В настоящее время готовит к изданию собрание статей и собрание стихотворений (Collected Poems).
В данной подборке представлены стихотворения из разных книг:
Польша/ 1931 «Свадьба»
мой ум нафарширован скатертями
& кольцами но мой ум
мечтает о польше нафаршированной польшей
унесенный в воображенье
на черную свадьбу
голый жених парит над
своей нагой невестой безумная польша
как ужасны твои евреи на свадьбах
твои синагоги с запахом камфары и миндаля
твои термосы твои электрические лягушки
твои подмышки в косичках
их исподнее живет в корнях о польша
польша польша польша польша польша
как твои колокола завернутые в их цветы звонят
как тянутся своими языками лобзать луну
старушка-луна старая мама ты застряла в небе сама
старый безъязыкий колокол утраченнoе вымя
о польша твое пиво вечно сделано из гнилого хлеба
твои шелка просто простыни твои торговцы
пляшут на свадьбах фанатичные женихи
всё мечтают о подружках невест всё стонут
сквозь рыжие усы польша
нас уложили без сна в твоих нежных руках навек
твои перины были бальзамом для нас
твои подушки уловляют нас как хворые утробы & охраняют нас
давай поплывем через твои яростные свадьбы польша
потопчемся на твоих рынках где зреют твои толстые сосиски
давай вкусим твои перчики пусть навоз твоих волов сахаром станет
для умирающих евреев
о польша о сладкая находчивая беспокойная польша
о польша святых расстегнутая польша повторяющая бесконечно
тройственные имена марии
польша польша польша польша польша
разве не устали мы от тебя польша нет ибо твои сыры
никогда не смогут приесться ни мед твоих овец
женихи будут яростно трудиться на своиx мерцающих невестах
приведут палачей
будут стоять как цари в твоих дверных проемах
раскинут свои руки вокруг твоих косяков польша
& начнут каркать
(Польша/ 1931, 1969)
Dos Geshray1 Вопль
Земля! не закрой моей крови, и да
не будет места воплю моему.
Иов 16: 18
“тренируй вопль”, — я сказал
(почему я это сказал?)
потом что это был его вопль а не мой
в наших чувствах всегда яркий он занимал
центральное место
затем еще кто-то пришел и заглянул
в глубь его глаз и нашел там память
о лошадях скачущих галопом быстрее покрашенных красных колес
за ними поляки припасли
день пиршества но еврей
запертый в чулане вопил
в жилетку воплем
без звука потому
закручивался спиралью вокруг мира
так яростно что сотрясались камни
это заставило ботинки нагроможденные в дверном проеме
разбросать свои гвозди вещи свидетельствуют
— закон заявляет это—
ботинки и те дорогие предметы
как волосы & зубы действуют
своим присутствием
я не могу сказать что они разделяют боль
или выказывают ее даже и фотографии
сквозь которые выражения лиц мертвых сияют
костыли в своей груде ножные протезы собой
являют свидетельство очки свидетельствуют
чемоданы детские туфельки немецкие туристы
на сцене установленной в освенциме стали
буквами на ее воротах пылающими до сих пор
все еще написанными прописными
ARBEIT MACHT FREI
& сбоку ОТЕЛЬ
и ГАСТРОНОМИЧЕСКИЙ БАР
дух места растворяется
безразлично к его присутствию
там с другими призраками
дядя скорбящий
его веки буреют глаз
выпучен из крестца
это человек чье тело
стало крабьим
его нутро вывернуто наружу
розовая плоть его детей
свисает с него
по которым скользят колени его
нет холокоста
для этих есть kherbn2
слово которое до сих произносят мертвецы
которые говорят мой хербн
это единственное слово разрешенное стихотвореньем
ибо это их собственное
слово как прелюдия к воплю
оно является
через задний проход
кружит вокруг кишок
входит в глотку
и вырывается
криком воплем
это его вопль сотрясает меня
рыдающего в освенциме
& позволяющим стихотворенью излиться наружу.
Диббук3 Одержимый
1
он поднимает монету
с земли
она горит в его руке
как угли она красная
& метит его как она метит
других — тайно
он укрылся в лесу
в мире гвоздей
его демон4 вселился в него
2
Каждую ночь кто-то вешается. Товарняки без воздуха.
Каддиш. «Что они сделают с нами?» Бурые и черные
пятна на животах. Так много одежды. Поле захламлено.
Десять тысяч трупов в одном месте. Свалены слоями. Я
передвигаюсь вдоль поля справа налево — возвращаясь на
каждом шагу. Земля надвигается. Деньги. И все же он боль-
ше всего страшится потерять обувь.
3
земля, жирея от
слизи трупов зелёных & розовых
которая сочится, как патока, превращается
в своего рода сало
чернеющее
вечером поглощая
весь свет
(«Хербн и другие стихи», 1989, Triptych, New York: New Directions, 2007)
Вода Цветочной мельницы (II)
Ангелу
Он — кровь, сам он
убийца
там, где солнце заходит.
Размахнет ли рукой
пальцы
сожмет ли в кулак вокруг
безделки, сокрушит ли?
Прах — его.
Вход в свет
дворик
белый от мраморных вен
& самоубийств
совершенная грань для сна.
Считай числа.
Назови чудовище зеленым
крохотные яйца
чашечки ветра
всё от него далеко.
Его кровь далека от него
& совершает круг, отравляет
в месте паденья
страна умирает от него.
Сладко пахнет плоть
сладко дерьмо
сладка опухоль в глазу
сладка безделица:
так как рыбы — это фонарики
на волнах
& свет —море для него.
(«Стихи для игры в молчанье», 1971)
Автопортрет с Аршилом Горки и Гертрудой Стайн
А Г Я впрямь управляю ночью.
Точно.
& прямо иду сквозь нее.
Г С Море прохладно.
Корабли властвуют.
Идея алгебры утрачена.
Дж. Р Моя забота моя работа стремились облегчить труды.
Нигде нет легкости.
А Г Не потому что с нами покой
Г С Нигде нет более механистического.
Нигде не функционирует.
Нигде нет легкости.
Нигде нет легкости.
Нигде нет большей легкости.
Дж. Р Крутись крутись и моли об исключениях.
Укоряй море.
А Г Я могу спешно выйти я застопорю винты
Г С Не потому что я укоряю.
Дж Р: Я кто свят.
Я кто не свят.
Я кто я есмь не свят.
Я спасаю.
ГС, АГ Неужели.
ДЖ Р Я браню море.
Я пытаюсь вращаться.
Отвращаю воспоминанья.
ГС, АГ Неужели.
Дж Р: Я могу учредить соглашения & сдать землю в аренду для лишения выкупа по закладной & сказать какие шаги предпринять
ГС, АГ Неужели.
Дж Р Я могу рассчитать до среды.
ГС, АГ Ты должен.
Дж Г Я могу начать с числа и закончить на 33-х.
ГС, АГ Ты должен.
Дж Р Не могу быть уверенным больше чем был
ГС, АГ Ты должен.
Ты должен.
Дж Р. Могу соскучиться по Ане и привести ее живот в вожделенное состоянье.
ГС Я бела ли
АГ Цвет.
ГС Я мяч.
Не так ли.
Дж Р Да и движенье желанья должно быть прохладным.
Дж Р, АГ, ГС Перед законом.
Перед водой.
Перед водой голубь.
ГС, АГ Пожалуйста обогрей нас.
ДЖ Р С телом!
С горячим желаньем.
ГС Рыбачь горячо.
АГ Рыба & композиция.
ГС, АГ Желанья
Дж Р, АГ, ГС Управляй оракулом.
Управляй едой.
Управляй веслом.
Дж Р & подготовка для погруженья на дно
Восхваленья королей Банту (1-10)
1.
Я охраняю.
Я иду с мертвыми я не храню себя.
Я был глуп а кто-то был мудр.
Я лев но ни разу не выпустил когти.
У меня нет ни матери ни отца.
Я выжил.
2.
Я дитя дождя дождь приходит с востока & моросит.
Я моросящий дождь.
Я намочил лысых стариков
Я ложе на котором будут спать мертвецы.
Иногда я бывал занят однажды искал переправу.
Я внук льва.
Позже я разгневался и бродил по лесам.
Я ваш царь.
3.
Я был деревом утратившим листву.
Мертв ли я?
Моя кожа задубела лишь несколько сучьев остались для растопки.
4.
Я единственный мое имя.
Я не позволю им похоронить себя.
Завтра я навещу других.
Я убил царя и всех его детей.
Я убил владельца острова.
Однажды я убил его брата.
5.
Я люблю.
Однажды я завоевал страну.
Я получил в награду земли и людей.
Я презирал их коз и овец.
6.
Я был как лев в лесу.
Я никогда не боялся колдовства.
Я убил жертву и потом съел его член.
7.
Я рыщу в поисках пищи.
Я выкопал клубни лилий.
Я ищу отруби кукурузы.
Я был голодом покоренной земли.
8.
Я прекрасен и светлокож.
Я дождь.
Я нес мертвых детей как носилки.
Я был дорогой на кладбище никто не мог от меня убежать.
Я сражался с буйволами и чужаками.
Я презирал их местечковость я жил лишь в больших городах.
9.
Я был метким стрелком.
Я был искусен.
Я был мужем своей жены.
Я носил рубашку навыпуск.
Я отрастил козлиную бородку.
10.
Я жил среди мошенников.
Меня научили.
Я распрямился.
(«Стихи для игры в молчанье», 1971)
Структурное изучение мифа
Барбаре Киршенблатт-Гимбетт
вор стал раввином
в этой старинной истории
иные скажут он был его отцом
все время всю дорогу луна
отражалась в воде
может повелитель гонниф5 сошел на землю
старый мошенник братец Иисус
разве мы евреи не рассказывали о его магии
«потому что мы похожи на него»
индеец Ворон сказал о Койоте
попав по гвоздю наконец
Стихотворение Алеф
Давиду Мельтцеру
в мире алеф
восстает: на тиаре епископа
алеф покоится
алеф и пёс
дружны
пока человек в маске ковыляет
на улицу
и глотка взрывается
слова & буквы хлещут
на мостовую
алефы сидят возле грузовика
звук за звуком
изрекается: алеф
слеза в слезе
(«Венская кровь и другие стихотворения, 1980)
У замка
Видя
его каменное сердце
стены
как стены
ворота
как ворота
& черная
луна в кривом дереве
желтый глаз
не светит
вода испаряется на
моих губах
о радуга
упадешь ли?
о сердечко
окаменевшая
башня.
сокрушена.
в каждом замке.
ночь встает над
долиной
одеяла моей постели
ребенок кричит
убийство!
гриб!
пусть умрут благодатно
Сценарий
Ричарду Шехтеру
Идишский
водевиль
это
фантастическая
жизнь
2000 людей в мире
с зеркалами
(«Венская кровь и другие стихотворения, 1980)
Эта струна ДАДА
зигзаговые матери богов
науки лунатичные застывшие звезды
& аптеки
отцы оставившие палатки анархизма
без охраны
арктические кости
натянутые струнами на сен-жермене
как тамтамы
живые лампочки
афродизия
“искусство — это хлам» писсуар
говорит “выкопай яму
“& плавай в ней”
послание угрюмого компьютера
“мы все гамбургеры”
(«Эта струна ДАДА, 1983)
Стихотворение для жестокого большинства
Жестокое большинство появилось.
Да здравствует жестокое большинство!
Они накажут бедных за то, что бедны.
Они накажут мертвых за то, что мертвы.
Ничто не заставит мрак стать светом
у жестокого большинства.
Ничто не заставит их почувствовать голод или ужас.
Если бы жестокое большинство приставили ладони к ушам,
море омыло бы их.
Море помогло бы им забыть об их заблудших детях.
Оно бы спело колыбельную для юных и старцев.
(Посмотрите, как жестокое большинство приставив ладони к ушам,
одной ногой стоит в воде, другой — в облаках.)
Любой из них столь велик, что может схватить тучу
двумя пальцами
и выжать из нее каплю пота перед отходом ко сну.
Он маленький божок, но не поэт.
(Смотри как взымается его тело.)
Жестокое большинство любит толпы & пикники.
Жестокое большинство заполняет парки флажками.
Жестокое большинство празднует свои дни рождения.
Да здравствует жестокое большинство вновь!
Жестокое большинство плачет о своих нарождённых детях,
они плачут о детях, которых не понесут.
Жестокое большинство переполнено печалью.
(Тогда почему жестокое большинство всегда смеется?
Потому ли что ночь покрыла городские стены?
Потому ли что бедняки лежат скрыты тьмой?
Увечные никогда не выйдут больше показывать раны?)
Сегодня жестокое большинство голосует за расширение тьмы.
Они голосуют за то, чтобы тени заняли место прудов
Все, за что они голосуют, принимает силу закона.
Горы прыгают, как овны,6 перед жестоким большинством.
Да здравствует жестокое большинство!
Аве! Аве! жестокое большинство!
Горы прыгают, как овны, холмы, как агнцы.
Жестокое большинство роет землю для жестокого большинства.
Затем жестокое большинство выстраивается в очередь для погребенья.
Те, кто любят смерть, полюбят жестокое большинство.
Те, кто знают себя, полюбят страх,
который испытывает жестокое большинство глядя в зеркало.
Жестокое большинство приказывает беднякам оставаться бедняками.
Они приказывают солнцу сиять только по будням.
Божество жестокого большинства свешивается с дерева.
Глас их божества — вопль сгибающегося дерева.
Голос дерева быстр, как молния полоснувшая небо.
(Если жестокое большинство засыпает внутри собственных теней,
они просыпаясь обнаруживают что их кровати полны стекла.)
Да здравствует божество жестокого большинства!
Да здравствуют глаза их вопящего божества!
Да здравствует лицо в зеркале!
Да здравствуют их лица, плывущие вокруг него!
Да здравствует их кровь & его!
Да здравствует кровь бедняков, которые должны их кормить!
Да здравствует их мир & их божество!
Аве & прощайте!
Аве & прощайте!
Аве & прощайте!
1991
Дело памяти
Я был неистов & бесстрашен
дважды обманут
за что искал
удовлетворения
на дереве. Слишком беззаботно
я искал любви
& был побит
я нашел тебя
в припадке или в исступлении
дни провел свои
на сборищах барабанщиков.
Помощи не буду искать у тех
к кому доверья нет
но я купил бы что попозже
и поменьше.
Живу ради практичных дел
— дела памяти —
одной ногой в пространстве,
других покинул.
Не господин ваш и не раб
Я встретил вас
в равной схватке воль
& поверг лицом в землю.
Касаюсь я земли
по воскресеньям только.
Я отказываюсь от идентификации
Фамилия моя
меньше, чем звучит.
Тружусь и полирую
ее до блеска,
пока не просияет свет.
Колючку зашвырнул
я под язык.
Бросаю за собой
я камушки. Шагая
широко, я чувствую,
что дорастаю до крыш.
Мой голос тонок,
но еще тоньше
пространство между
ногами и землей.
Я не хочу, чтоб звали
меня по имени, кроме
как в назначенное время.
Я голову чешу,
поскольку знаю,
что она пуста. Что зной, что холод,
мне все одно.
Отказываюсь от себя,
чтоб написать вам.
На объявленье на доске
написано: Оставайся дома
Будь бдителен.
Цель медицины —
медицина.
Жду не дождусь
я завтра.
Везде сигналы
ужаса полны.
А в глубочайших водах,
охватывающих
наш глобус,
чувство жизни
столь полно,
что нет пространства
вне его.
Писать продолжу
до смерти
& сможете
читать мои слова,
мне до того нет дела.
Кода
Диане
Чудо
незримое
нами овладело
огромный мир
во тьме
темнее тайны
рождения
чудо живет
в том что мы видим
& касаемся так хорошо
быть здесь
и склониться перед тобой
мой драгоценный друг
во тьме
как сказал поэт
(2020)
1 Вопль (идиш).
2 Полное уничтожение (идиш.)
3 В оригинале — на двух языках: Der Gilgul (идиш) и The Possessed (англ.).
4 В оригинале: “dibbik”: злой демон, диббук: (идиш דיבוק — ди́бук, от иврит — прилепившийся) — персонаж еврейской мифологии, злой дух в ашкеназском еврейском фольклоре, являющийся душой умершего злого человека. Википедия.
5 или ганеф — негодяй, вор (идиш).
6 В оригинале — первая часть — цитата из Псалма 114 (113: 4 в русском издании).
Сообщения
